-->
CqQRcNeHAv

Преподобный Сергий Радонежский – мера измерения через 700лет.

Обращая взор к образу Святого Преподобного Сергия, игумена Радонежского всея России чудотворца, с высоты XXI века отчетливо понимаешь, как свет Христовой Истины, отразившись в житии этого святого, мог повлиять на судьбы не только отдельных конкретных личностей, но и на судьбу целого народа.

Нестеров М.В. Труды преп.Сергия   При этом мы знаем Преподобного, как  человека,  намеренно уклонявшегося от активного вмешательства в решение судеб  других людей. Он старательно уходил от мира, не проявлял самочиния в складывающихся жизненных обстоятельствах. Но при этом попробуйте вспомнить события второй половины XIV века, которые не были бы озарены трепетным светом его пастырского благословения. Мы знаем, какое это было время:  реалии 1237 года не склоняли к духовным восторгам.   Цена человека, его личности, жизни в условиях татаро-монгольского ига была равна нулю. Не то, что смерд, князь не мог рассчитывать на устроение своей жизни по собственной воле. Благополучие и существование любого человека на Руси напрямую зависело от результата борьбы за ханский престол, симпатий или недовольства ордынских управителей, эпидемий и погодных катаклизмов, падежа скота и прочего. Единственно кто, так это Церковь имела достоинство не признавать над собой ордынской власти. Не осуществляя вмешательства напрямую в, так называемый политический процесс, только Церковь способствовала сохранению у людей веры в свои силы и упования на  Бога. Пред ханом вставали на цырлы не только простой народ, но и князья, а пред лицем Бога человек свободно мог сказать: я – Раб Божий.

Казалось, на тот момент, что сбросить иго не представляется возможным для людей России и только упование на Бога давало упование на спасение души за гробом. При этом осуществлялся и твердый фундамент для государственных отношений и хозяйственного строительства.

Безрассудный  атеизм и человекопоклонство не потому плохо прививались тогда на Руси‚ что она была отсталой, но потому, что отказ терпеливо нести свой крест‚ означал поистине рабскую зависимость от кочевничьей нагайки. Преодоление ига не было возможным для человека делом. Упование на Бога давало не только надежду на загробное спасение, но и твердый фундамент для земного государственного и хозяйственного строительства. Всякий желающий спастись в будущей жизни‚ должен был «поработать Богу» и «до конца претерпеть» все тяготы в настоящей. Плодом такой работы и такого терпения и была вся жизнь преподобного Сергия, которая знаменует всё русское духовное возрождение ещё раньше, чем оно началось на Западе.

Не оставивший после себя ни одной книги, он оставил о себе такую память собирателя и созидателя Земли Русской, что его имя без преувеличения стоит у истоков русского Возрождения. И поразительно то, что это возрождение носило христианский характер. Любой человек‚ даже святой‚ не представляет собой идеала земного совершенства. Столь важная для подвижника вещь‚ как грамота‚ дается ему хуже, чем братьям. И все окружающие мягко,‚ но настойчиво требуют от него усилий и старания в учебе. Преподобный как будто не оправдывает их ожиданий. В житии прямо говорится, что Варфоломей учился читать «не прилежно» и «не слушал учителя». Такое отношение к учебе не одобряется‚ но искупается тайной молитвенной просьбой мальчика к Богу. Чудесное исполнение этой просьбы не должно наводить нас на мысль о пренебрежении к труду (им наполнена вся жизнь преподобного). Здесь скорее нужно видеть проявление равной милости Бога ко всякому просящему. Школьный период жизни преподобного более всякого другого развенчивает мысль о каком-либо превосходстве святого над прочими людьми. Для русского просвещения‚ для русской культуры чужда мысль о заранее избранной «духовной элите»‚ предназначенной для власти или руководства «невеждами». Сергий сам был подобным невеждой‚ а, получив доступ к премудрости‚ никогда не забывал, Кому она принадлежит.

 

Не забывал он и послушания первой добродетели всякого свободного от своеволия христианина. Имея перед собой уже ясно видимую жизненную цель‚ монашество‚ он, тем не менее, смиряет себя ради отца и матери‚ оставшись ухаживать за ними. Все‚ кто привык говорить о том‚ что монашество учит человека презирать семью‚ найдут в этой главе жития пример того‚ как первое исходит из второго. Здесь пример преподобного Сергия побуждает нас не пренебрегать сегодняшними обязанностями‚ как бы важны и велики не были наши планы. Человек‚ по-настоящему верующий‚ никогда не пройдет по людям ради исполнения своего самого высокого желания‚ но‚ напротив‚ охотно стеснит себя‚ когда увидит нужду ближнего. Преподобный Сергий‚ вся жизнь которого была великой жертвой Богу‚ начал свой подвиг с малой жертвы своим родителям и‚ что особенно важно‚ сделал это с радостью.

 

С радостью же он приступает и к осуществлению дела своей жизни‚ постижению Троицы. Поражает философский размах этого труда. Догмат о святой Троице — труднейший для понимания в христианстве. Он не был полностью раскрыт для простонародья не только в Киевской Руси и в Европе‚ но и в самой Византии. Именно на почве учения о Троице в христианстве возникали самые серьезные расколы и ереси. Высота тайны триединого Божественного Существа‚ казалось‚ должна была испугать человека‚ с таким трудом научившегося читать. Однако преподобный Сергий берется за проникновение в нее также решительно‚ как уходит из мира. Заметим‚ свой храм в лесу он строит и освящает вместе с братом еще до пострижения в монахи. Идея строительства и самая тяжелая часть труда принадлежит ему‚ однако, он отказывается от дерзости самовольного поиска истины и ждет‚ пока старший брат не решит‚ кому будет посвящен храм.

 

В этот момент решалась судьба Русской Церкви‚ да и всей русской культуры. Попробуйте представить себе ее без Лавры‚ без Андрея Рублева‚ без храмов в честь Святой Троицы. И такое решение передано преподобным Сергием в чужие руки‚ причем у него уже был ответ на свой вопрос. Тут имеет значение не только смирение перед старшим‚ но и внутренняя честность‚ присущая всякому исследователю. Каждый‚ кто приступает к изучению и познанию Бога‚ человека или мира‚ не смеет настаивать на своей догадке‚ прежде чем не получит ее подтверждения извне. Жаждущий открыть нечто миру‚ пусть сперва выслушает‚ что говорит ему мир. «Больший из вас да будет вам слуга».

 

Это уже другая страница жизни преподобного. Пройдя через тяжелый период одинокого подвижничества, Сергий оказывается перед необходимостью устройства общежительного монастыря. Его более всего тяготит необходимость начальствовать над братией‚ распоряжаться по хозяйству‚ руководить их духовным деланием. Традиции старчества были в ту пору почти утрачены на Руси. Игуменство открывало перед Сергием искушение занимать подчиненных тем трудом которого он не сносил сам. И потому он не мог исполнить игуменского служения, не увеличив своей повседневной работы. Епифаний пишет‚ что преподобный «без лености братии‚ как купленный раб‚ служил: и дрова для всех колол‚ и толок зерно‚ и жерновами молол‚ и хлеб пек‚ и еду варил [...]; обувь и одежду он кроил и шил; и из источника воду в двух ведрах черпал и на своих плечах в гору носил и каждому у кельи ставил». Житие его‚ удивительно мягко и живо написанное Епифанием Премудрым‚ дает нам ключи к разгадке множества тайн русской культуры и русской интеллигенции. С самого начала своей жизни‚ еще даже до земного рождения, Сергий (до монашества Варфоломей) отмечен небесными знамениями. Он трижды кричит во время литургии‚ находясь в чреве матери‚ отказывается брать грудь матери в постные дни‚ не принимает молока от кормилицы. Родители его ясно осознают‚ что в их семье происходит явление святого. Однако же им не приходит в голову каким-то образом возвысить своего ребенка‚ отделить его от других на основании проявившихся в нем талантов. Культ вундеркинда до сих пор с трудом прививается в русской традиции воспитания. Знамения‚ таланты и сама святость даются человеку от Бога, и потому родители‚ а вслед за ними и повествователь‚ прежде всего, прославляют Создателя‚ а потом уже любуются творением. Варфоломея в детстве оберегают‚ но не более‚ чем следует лелеять каждого ребенка. Его не освобождают ни от домашнего труда‚ ни от повседневных обязанностей‚ ни от школьного обучения.

Став монахом, преподобный и в нем являет нам пример истинного монашества, которое пренебрегает миром‚ но не людьми в нем. Преподобный бежит от человеческой славы‚ но приветлив к людям и скор на помощь. Для него равны и несчастный отец‚ принесший умершего сына‚ и великий князь Дмитрий‚ идущий на битву с Мамаем. В связи с Куликовской битвой политическая роль Сергия проступает очень отчетливо. Его благословение русского войска на брань придает сражению духовный характер. Все воины становятся не только защитниками Русской Земли‚ но и мучениками за веру. Даже иноки берут в руки оружие. Преподобный Сергий принимает всю ответственность за исход сражения‚ решительно связывая судьбу русской церкви с удачей княжеского похода. О победе открыто служится многочасовой молебен. Но вот победа одержана‚ и князь с митрополитом Алексием просят святого принять сан епископа‚ а потом и митрополита. И преподобный также решительно отказывается‚ обещая, в случае повторения просьбы, уйти в леса‚ «туда‚ где его никто не сыщет». Одно дело — стоять за правду‚ другое — принимать почести.

Подводя черту  и  определяя место преподобного Сергия Радонежского в истории русской культуры и просвещения‚ отметим‚ что мы имеем дело не с ученым‚ а с мудрым человеком. Для него важнее пример, а не авторитет. Его пример не только для подражания‚ но и для измерения. Учивший всю свою жизнь умеренности во всяком деле духовном и земном‚ преподобный сам стал мерой нашей культуры. Его житие позволяет проверить соответствие сегодняшних науки‚ искусства и школы их небесным образцам. Сопоставления‚ возможно‚ будут не в нашу пользу‚ но это не повод к отчаянию, а стимул к покаянию, перемене ума. Это и напоминание об ответственности, ибо такая мера дается не каждому народу.

(Подготовлено по материалам интернетрессурсов)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Вы можете пропустить чтение записи и оставить комментарий. Размещение ссылок запрещено.

Оставить комментарий


Thanx: Mitsucar